Материал управляющего партнера офиса Semenov&Pevzner в Санкт-Петербурге на Zakon.ru по делу о персонажах «Маугли»

Управляющий партнер офиса Semenov&Pevzner в Санкт-Петербурге Екатерина Смирнова опубликовала на zakon.ru аналитическую статью о судебном споре между Издательством АСТ и Издательством «САМОВАР». Предметом разбирательства стали персонажи аудиовизуальных произведений «Маугли»: истец (АСТ) обладает исключительной сублицензией на использование фильмов киностудии «Союзмультфильм», а ответчик заключил договор с наследниками художника, разработавшего аудиовизуальные образы персонажей. Екатерина Смирнова подробно разобрала две самые примечательные темы процесса: вопрос пределов правомочий исключительного сублицензиата при защите своих прав на произведение, а также проблему разграничения прав автора эскизов и прав правообладателя на сами персонажи.

Нелегкая судьба авторских прав на «образы персонажей» Маугли

Тема авторских прав на персонажей произведений не устает занимать меня.

Проблематика использования переработок персонажей как самостоятельных объектов авторского права различными способами и определения их правообладателей является не такой простой, как кажется на первый взгляд, и уже исследовалась мною (см. http://regforum.ru/posts/3794_o_personazhah_multfilmov_i_pravah_na_nih/).

И вот в продолжение темы, в начале июня известное дело по защите прав на персонажей серии аудиовизуальных произведений «Маугли» наконец завершилось после его пересмотра вынесением Постановления СИП (Постановление от 5 июня 2019 г. N С01-531/2016 по делу N А40-133098/2015).

Чем мне понравилось это дело?

Немного вводных моментов

«Издательство АСТ» (Истец) подало в суд на Издательство «САМОВАР» (Ответчик). Причиной стало то, что Ответчик осуществил издание книги Р. Киплинга «Маугли», в которой использовались в переработанном виде в качестве оформления (обложки) и иллюстраций персонажи аудиовизуальных произведений «Маугли».

Исключительное право на аудиовизуальные произведения «Маугли» принадлежит Госфильмофонду России как правопреемнику Киностудии «Союзмультфильм». При этом «Издательство АСТ» (Истец) обладает исключительной сублицензией на использование фильмов киностудии «Союзмультфильм». Согласно выданной лицензии, Истец приобрел право использовать фильмы, в том числе такими способами, как переработка фильмов в произведения изобразительного искусства (рисунки) и использование фильмов в переработанном виде в целях подготовки, издания и распространения книгопечатной продукции.

При этом Издательство «САМОВАР» (Ответчик) полагало, что использует иллюстрации персонажей «Маугли» правомерно, так как получило разрешение у наследника художника Винокурова А.В., создавшего образы персонажей спорных аудиовизуальных произведений при работе на кинокомпанию.

В качестве третьего лица по делу был привлечен также правообладатель аудиовизуальных произведений «Маугли» - «Киностудия Союзмультфильм».

Заинтересовало в этом деле меня два момента:

1. Проблема разграничения прав автора эскизов на «образ персонажей» и прав правообладателя на сами персонажи как объекты авторского права

Первый вопрос связан тем, что при рассмотрении данного дела «по первому кругу» судом первой и апелляционной инстанции был сделан вывод, что «художник, создавший визуальные образы персонажей аудиовизуального произведения, обладает авторским правом на эти образы как на часть произведения и вправе распоряжаться ими по своему усмотрению». Данный вывод послужил основанием для отказа в удовлетворении исковых требований «Издательство АСТ».

То есть позиция судов заключалась в том, что ответчиком при создании иллюстраций для книги «Маугли» были использованы самостоятельные объекты живописи и графики, созданные Винокуровым А.В., а не аудиовизуальные произведения и не части этих произведений, в том числе персонажи, права на которые принадлежат истцу, и вправе распоряжаться ими по своему усмотрению. Такой вывод суда, представляется весьма сомнительным.

По сути суды признали самостоятельность еще за одним объектом (помимо персонажа) – «образом персонажа» как произведения изобразительного искусства, созданного до начала создания аудиовизуального произведения или в процессе такого создания с целью развития визуального образа персонажей, и наделили его охраной. Безусловно, данный вывод не основан на нормах закона и практике.

Радует, что при повторном рассмотрении дела суд отметил, что созданный художником визуальный образ персонажа аудиовизуального произведения не может быть использован отдельно от использования самого персонажа, не может представлять собой самостоятельный объект авторского права, поскольку «образ персонажа» - это внешний вид действующего лица произведения, который фиксируется художником именно в рисунках, эскизах. В связи с чем «образ персонажа» и является тем самым персонажем произведения в силу наличия индивидуализирующих его характеристик, выраженных в объективной форме, а именно в рисунках, эскизах (Постановление Суда по интеллектуальным правам от 5 июня 2019 г. N С01-531/2016 по делу N А40-133098/2015).

Суд также правильно отметил, что рисунки и эскизы разрабатывались художником именно с целью создания визуального образа персонажа, в связи с чем после воплощения таких рисунков и эскизов в персонаж аудиовизуального произведения, использование самих по себе рисунков и эскизов отдельно от использования персонажа не представляется возможным.

В итоге, СИП правильно, на мой взгляд, сделал вывод, что правомерность действий ответчика по использованию персонажей мультипликационного фильма «Маугли», в целях художественного оформления книжной продукции, не подтверждена.

2. Вопрос пределов правомочий исключительного лицензиата при защите исключительного права на произведение

В данном деле истец и ответчик хотели заключить мировое соглашение по делу. При этом в тексте соглашения стороны определили, что права на «образы персонажей» в рисунках, эскизах, набросках сделанные до съемок мультипликационного фильма, и использованные в фильме «Маугли», принадлежат автору с момента их создания.

То есть, по сути, стороны предприняли попытку своим мировым соглашением изменить правовой режим и порядок перехода прав на созданные объекты авторского права, которые установлены законом. Помимо этого, надо иметь в виду, что истцом по делу являлся не сам правообладатель, а исключительный лицензиат.

Суд, рассмотрев условия такого мирового соглашения, пришел к обоснованному выводу, что
анализ условий представленного сторонами мирового соглашения свидетельствует о том, что утверждение указанного мирового соглашения на предложенных сторонами условиях приведет к нарушению прав и законных интересов правообладателя спорного произведения и будет противоречить законодательству и правоприменительной практике.

Во-первых, правообладатель спорного аудиовизуального произведения «Маугли» не являлся стороной мирового соглашения, которое затрагивало его права. Сам истец (лицензиат) вправе использовать результат интеллектуальной деятельности только в пределах тех прав и теми способами, которые предусмотрены лицензионным договором. Таким образом, по договору о предоставлении исключительной лицензии лицензиату предоставляются только отдельные виды правомочий по использованию произведений, а часть правомочий сохраняется за правообладателем.

Помимо этого, вполне логичным представляется вывод, что закон предусматривает право на судебную защиту за исключительным лицензиатом, но при этом лицензиар (правообладатель) также сохраняет право на защиту. В такой ситуации возможны случаи конфликта интересов правообладателя и исключительного лицензиата при реализации последним права на судебную защиту (прим. – мнение автора).

В данном случае лицензиат при формулировке условий мирового соглашения вышел за рамки предоставленных ему правомочий и изъявил волю распорядиться исключительным правом, предоставляя ответчику права на объекты авторских прав, принадлежащих «Киностудия Союзмультфильм». В этой связи, по моему мнению, правообладатель абсолютно обоснованно имел право возражать против заключения мирового соглашения на подобных условиях, так как лицензиат в одностороннем порядке (если иное прямо не согласовано сторонами) не имеет возможности определять юридическую судьбу предоставленного ему лицензиаром права на результат интеллектуальной деятельности, что является важнейшим отличием статусов правообладателя и исключительного лицензиата. Право исключительного лицензиата не является самостоятельным – оно зависимо от исключительного права лицензиара (прим. – мнение автора).

Как следует из судебных актов, сторонам по делу неоднократно предлагалось рассмотреть вопрос о возможности заключения трехстороннего соглашения с участием правообладателя спорного произведения, между тем «Издательство АСТ» и «Издательство «Самовар»» таким предложением не воспользовались.

Во-вторых, согласно действующему на момент создания мультфильма закону права на персонажи аудиовизуальных произведений - мультипликационных фильмов, созданных до 3 августа 1992 года, принадлежат предприятию, осуществившему съемку мультфильма, то есть киностудии (или ее правопреемнику). У физических лиц, принимавших участие в создании мультфильмов в указанный период, отсутствуют исключительные права на мультфильмы и их персонажи. Следовательно, истец и ответчик в мировом соглашении также хотели изменить императивный порядок перехода авторских прав, установленный законом.

В итоге, суд правильно отказал в утверждении мирового соглашения, так как оно противоречило закону и нарушало права и законные интересы правообладателя.

Екатерина Смирнова

Санкт-Петербург

Управляющий партнер Санкт-Петербургского офиса Semenov&Pevzner,